Тигры и мы Это была вторая ночёвка похода; позади – Герасимов ключ, спуск с Песчаного перевала к селу Ясному, заметно утомивший всех. После ужина, когда всё утихло, и мы тоже, далеко, где-то в районе хутора Берёзовский, замогильно-нервно завыла собака. Вскоре ей подтянула другая; а ещё через полчаса грянул выстрел. Подумалось: «Будто тигра отгоняют…». А перед самым рассветом, когда я уже не спал, издалека, со стороны Победы, донёсся короткий энергичный рык. «Собака?» - спросил Тимофеев. Я промолчал. День обещал быть ясным и жарким, как в августе, хотя уже начался сентябрь. Собрав рюкзаки, мы почти час ждали на трассе попутного лесовоза – ни одного! Наконец, подобрала нас большая прицепная платформа, тащимая огромным трактором «Кировцем». В ней сельчане ехали на сеноуборку; от них я и узнал, что лесоучасток стройбата в Нижнем давно ликвидирован, так что лесовозы туда теперь редкость. Это же переться пешком целый день! И вот мы одни на дороге. Прошли не более километра, как я заметил метров за полсотни – посреди дороги лежит вроде пропитанное мазутом полотенце, скрученное в жгут. Пока подходили, я всё понял: - А это, ребята, тигр накакал!... Все притихли. Покачали головами. И тут же заметили следы. Дорога была ещё влажная, грязная – позавчерашний дождь её полил. Вроде и небольшой след, но как представишь себе эту кошку, судя по помёту, до метра в холке… - Свежее, - потыкал палкой в помёт Черепанов. - Ладно, пошли! – решил я. – Сейчас попутки будут. Но уже все мы не могли отвести взгляд от чёткой цепочки следов. Довольно быстро заметили, что размеры лап резко различны; нередко малый след – поверх большого. Тигрица с тигрёнком? Если двухлетка, так это здоровяк; а ходят с мамой и до трёх лет. Ещё чего не хватало! Черепанов часто фотографировал. Между тем установилась полная тишина; да и мы перешли на вполголоса. И – ни одной попутки, хоть тресни! - Глядите: кровь…, - заметил первым Тимофеев. Да, видимо, тигры здесь постояли. И капли крови, ещё алые, нарисовали «шаровое скопление звёзд» посреди дороги. Дело принимало совсем дурной оборот. Час от часу не легче. Все смотрели на меня, как на старшего и опытного ( ? ). – По инструкциям – нам надо бы вернуться… Получается, тигрица раненая или с раненым тигрёнком идут впереди нас. Дорога петляет, да и вверх-вниз. Прощай, гора Облачная? Сколько сил уже отдано, да и денег… Но: мы ведь слышали только один выстрел, часов двенадцать назад, верно? А с тех пор тигр любую рану бы зализал да и ушёл бы за полсотни км. Или бы забился уже в чащу. А эти идут себе ровно… И тут меня осенило: – Это не его кровь! Это он в зубах несёт добычу, скорее всего – собаку. Вот только что он не ест её так долго? Я чуть не обнюхал этот капёж крови, пытаясь найти хоть шерстинку собачью; но – какой из меня следопыт? – Ну, вперёд! Тигры не ранены, довольны добычей, сытые… Скоро уйдут с дороги. И мы пошли непроизвольно крадущейся походкой. Но встал вопрос: кто из двух зверей несёт добычу? И тут мы стали замечать, что малые следы, тигрёнка, пошли почти по средней линии дороги, а большие стали нередко уходить на обочину, чаще на левую, а то и вообще с дороги. Но капель крови, как ни старались, мы больше не видели. Тигрица отдала тигрёнку нести собаку, а сама пошла обок, будто боевое охранение? Я стал вспоминать и рассказывать, что для меня это был четвёртый след тигра. Первый – в бухте Евстафия, когда я работал с геологами ( С. Коренбаум, Г. Валуй из ДВГИ и Гарик Суслов из ВСЕГЕИ, из лаборатории «царя зверей» Льва Красного ). Тогда Гарик вышел на след со своей лаборанткой, а потом и мне показал. Второй раз – в группе из четырёх туристов под командой Гены Мякина мы часа два шли по заболоченной дороге-тропе вдоль следа большого тяжёлого тигра в бассейне реки Синанча ( Перевальная). Это был маршрут Рощино – Мартынова Поляна. Третий раз – я и Щуковский выходили с Ванчина по Таухе и пару раз пересекли след мокрых лап тигра, переходившего нам дорогу. – Во всех этих случаях можно было поклясться, что тигр нас видел, а мы его – нет. Он ведь контролирует своих преследователей, но зря не нападает. В уссурийской тайге изловили тигрят. Все тигрята те выросли, говорят, И успешно работают в цирке. С укротителем тигры играют в пинг-понг, Любят музыку – стукают лапами в гонг, И метлой подметают опилки. Укротитель зверей Леонард Левтушон Обладает магическим взглядом. На метровой афише он изображён Со зверями свирепыми рядом. В золочёном костюме он очень хорош И всем женщинам нравится очень. Потому-то ему, не жалея ладош, Аплодируют больше, чем прочим. У артиста, сыскавшего шумный успех И на родине, и за границей, Есть единственный друг, незаметнее всех, Скромный служащий – сторож зверинца. Для того, чтобы делались тигры добрей, Сторож этих зверей кормит мясом. Леонард Левтушон громкой славой своей Дяде Феде частично обязан. Укротителя тигров причислить нельзя К людям чёрствым и неблагодарным: Дядю Федю, поскольку друзья есть друзья, Часто водит он по ресторанам. А у дяди у Феди есть дома жена – Зачинатель семейных раздоров. Дядю Федю словами встречает она: – Ты опять назюзюкался, боров? – Дура ты; и бранишься – уйду вот к другой! И уходит в студёную осень. Нет у дяди у Феди другой никакой: Его женщины любят не очень. Федя к тиграм идёт: в клетке всё же тепло. И храпит он на мягких их лапах. Тигры, помня, что дядя творит им добро, Терпят алкоголический запах. Просыпается Федя у тигров, потом Вспоминает свой вечер вчерашний. Жаль, что женщины даже не знают о том, Что такой дядя Федя отважный! Зойка заметно повеселела; да и Черепанов с Тимофеевым заулыбались. Явно произошёл перелом в настроении. Мы стали разговаривать в полный голос. В конце концов, именно этого и требовала техника безопасности. Но боже мой, полдня прошагали, а – ни одной машины, ни попутной, ни встречной. Тигры их всех съели, что ли? А вот и мощное ответвление трассы влево, на Побединский участок. Присели отдохнуть; и тут – рокот лесовоза! С Победы выползает на Ясное мощная машина, за рулём – вылитый актёр Евгений Моргунов. Я – к нему с нашими новостями и вопросом «Далеко ли до тропы на Облачную по Изюбриному ключу?». Он – добродушно: – Да, приходила под утро тигра. Утащила у нас прямо на участке собаку. А попутных вам не будет: сегодня с участка по Холодному не возят лес. И поехал он себе, как в танке. А нам, сироткам, каково? Тигры пилят прямо по дороге. Надо сказать, устали мы крепко, да и нервы поиздёргались. Добрели до приличного ручейка, и я скомандовал: – Привал! Обед. От дороги мы отошли не более, чем на пять метров: все чувствовали, что тигры где-то рядом. Да и сушняка на обочине больше. Но мне пришлось пройти метров сто по дороге назад и при этом залезть в кусты: приступ «медвежьей болезни». Будем считать, от вчерашней затхлой тушёнки. Сижу в кустах и оглядываюсь: показать тигру, а через десять секунд и товарищам свою голую задницу было бы забавным; для кого? В это время Черепанов прошёл метров двадцать в лес поперёк дороги и наткнулся на останки собаки: аккуратно были выложены потроха и рядом одна лапа. Больше он ничего не заметил, да и не искал особо. Сфотографировал это дело; но никому ни слова не сказал до самого конца похода: пожалел наши нервы. Кишки ещё свежие, даже всего одна муха успела прилететь на них. Короче, к вечеру утомил нас этот стресс восьмичасовой; будто в одной клетке с тиграми. Да и дорога казалась бесконечной. Но вот слева какая-то большая деревянная беседка. Отдохнули и пошли дальше. А тигры идут себе прямо по дороге; она подсохла и следов почти не видно; мы бы и не замечали, если б не пялились на них с утра. Но вдруг характер следов изменился: они пошли как бы по струнке и строго полуметровым шагом. Через двести метров тигры остановились. Всё ясно: навстречу шёл чёткий след оленухи, и здесь она тоже встала, как вкопанная. Изящный такой след с полукопытцами прижатыми. Сделав кривой полушаг вперёд, оленуха сиганула влево, в сторону Уссури. Тигры – за ней; наконец-то ушли с нашей дороги. Идём километр спокойно. И тут навстречу – рокот мотора! Чёрный роскошный джип, в нём сидит солидный водитель. Притормозил по моему знаку. Я – к нему, коротко рассказал о тиграх, пожаловался, что девчонка всё-таки боится целый день. Он спокойно сказал: – Тут через триста метров – шлагбаум; вправо от него – турбаза. Там сторож Саня, скажете ему, чтобы вас принял: мол, начальник леспромхоза распорядился. Я только что был у него. Турбаза оказалась роскошной, свежевыстроенной с большим размахом в новорусском стиле. Саня – сама любезность, даже собаки его толерантные. О этих тиграх он не знал, но отнёсся как к обыденному. Смотрел наши карты и схемы, принёс свою кальку-план. Облачной на ней не было, но он всё показывал рукой на северо-запад и говорил, что за два часа можно дойти. Явный бред, в который, похоже, поверил Черепанов. Самое ценное: Саня сказал, что от той беседки у дороги идёт дорога на Облачную, по которой в прошлом году пытался прорубиться топорами и пилой грузовик с туристами. Китаев – Вячеслав Вездесущий? Я хотел переночевать на базе, но Черепанов загорелся идти. Отдохнули, попили водички и пошли назад, к беседке и следам тигров. А оттуда – очень сырая разбитая «дорога» вверх по Изюбриному ключу, пока не вышли к сумеркам на Соболиный, где и заночевали. Собственно, о тиграх кончено? Когда возвращались с Облачной, спугнули метров за полсотни медведицу с медвежонком, но это даже Зойку уже не волновало: после тигров-то медведи – как дворняжки. А многие фотки из этого похода Берсенев показывал нынешнему шефу внешней разведки, а тогда – премьер-министру Фрадкову, уговаривая его подписать распоряжение о создании Национального парка «Зов тигра». И фотка следов нашей тигрицы-собачницы вошла в рекламный буклет парка. Потом как-то некая Эля Шевчук сказала, что у неё подружка в инспекции «Тигр», и там часто обсуждают, почему к людям выходит почти всегда тигрица, а не тигр. Я заметил, что в монографии одного немца-фелинолога прочёл, что у всех кошек вообще самки гораздо общительнее самцов. Это связано с довольно долгим обучением котят ими. Если подведение под общий класс – объяснение, то вот вам оно. Наша тигрица в аккурат с первого сентября начала школу для своего оболтуса; предмет – кража собак у людей. Сводила его на Берёзовский хутор, под выстрел. Потом чисто утащила собаку у побединских лесорубов, вышла с ней на дорогу и дала её нести сыночку в зубах, как мышку, километров двенадцать! А ведь олени вокруг бегали. Но до них, да и до нас, этим неконфликтным тиграм не было никакого дела.
Тигры и мы Это была вторая ночёвка похода; позади – Герасимов ключ, спуск с Песчаного перевала к селу Ясному, заметно утомивший всех. После ужина, когда всё утихло, и мы тоже, далеко, где-то в районе хутора Берёзовский, замогильно-нервно завыла собака. Вскоре ей подтянула другая; а ещё через полчаса грянул выстрел. Подумалось: «Будто тигра отгоняют…». А перед самым рассветом, когда я уже не спал, издалека, со стороны Победы, донёсся короткий энергичный рык. «Собака?» - спросил Тимофеев. Я промолчал. День обещал быть ясным и жарким, как в августе, хотя уже начался сентябрь. Собрав рюкзаки, мы почти час ждали на трассе попутного лесовоза – ни одного! Наконец, подобрала нас большая прицепная платформа, тащимая огромным трактором «Кировцем». В ней сельчане ехали на сеноуборку; от них я и узнал, что лесоучасток стройбата в Нижнем давно ликвидирован, так что лесовозы туда теперь редкость. Это же переться пешком целый день! И вот мы одни на дороге. Прошли не более километра, как я заметил метров за полсотни – посреди дороги лежит вроде пропитанное мазутом полотенце, скрученное в жгут. Пока подходили, я всё понял: - А это, ребята, тигр накакал!... Все притихли. Покачали головами. И тут же заметили следы. Дорога была ещё влажная, грязная – позавчерашний дождь её полил. Вроде и небольшой след, но как представишь себе эту кошку, судя по помёту, до метра в холке… - Свежее, - потыкал палкой в помёт Черепанов. - Ладно, пошли! – решил я. – Сейчас попутки будут. Но уже все мы не могли отвести взгляд от чёткой цепочки следов. Довольно быстро заметили, что размеры лап резко различны; нередко малый след – поверх большого. Тигрица с тигрёнком? Если двухлетка, так это здоровяк; а ходят с мамой и до трёх лет. Ещё чего не хватало! Черепанов часто фотографировал. Между тем установилась полная тишина; да и мы перешли на вполголоса. И – ни одной попутки, хоть тресни! - Глядите: кровь…, - заметил первым Тимофеев. Да, видимо, тигры здесь постояли. И капли крови, ещё алые, нарисовали «шаровое скопление звёзд» посреди дороги. Дело принимало совсем дурной оборот. Час от часу не легче. Все смотрели на меня, как на старшего и опытного ( ? ). – По инструкциям – нам надо бы вернуться… Получается, тигрица раненая или с раненым тигрёнком идут впереди нас. Дорога петляет, да и вверх-вниз. Прощай, гора Облачная? Сколько сил уже отдано, да и денег… Но: мы ведь слышали только один выстрел, часов двенадцать назад, верно? А с тех пор тигр любую рану бы зализал да и ушёл бы за полсотни км. Или бы забился уже в чащу. А эти идут себе ровно… И тут меня осенило: – Это не его кровь! Это он в зубах несёт добычу, скорее всего – собаку. Вот только что он не ест её так долго? Я чуть не обнюхал этот капёж крови, пытаясь найти хоть шерстинку собачью; но – какой из меня следопыт? – Ну, вперёд! Тигры не ранены, довольны добычей, сытые… Скоро уйдут с дороги. И мы пошли непроизвольно крадущейся походкой. Но встал вопрос: кто из двух зверей несёт добычу? И тут мы стали замечать, что малые следы, тигрёнка, пошли почти по средней линии дороги, а большие стали нередко уходить на обочину, чаще на левую, а то и вообще с дороги. Но капель крови, как ни старались, мы больше не видели. Тигрица отдала тигрёнку нести собаку, а сама пошла обок, будто боевое охранение? Я стал вспоминать и рассказывать, что для меня это был четвёртый след тигра. Первый – в бухте Евстафия, когда я работал с геологами ( С. Коренбаум, Г. Валуй из ДВГИ и Гарик Суслов из ВСЕГЕИ, из лаборатории «царя зверей» Льва Красного ). Тогда Гарик вышел на след со своей лаборанткой, а потом и мне показал. Второй раз – в группе из четырёх туристов под командой Гены Мякина мы часа два шли по заболоченной дороге-тропе вдоль следа большого тяжёлого тигра в бассейне реки Синанча ( Перевальная). Это был маршрут Рощино – Мартынова Поляна. Третий раз – я и Щуковский выходили с Ванчина по Таухе и пару раз пересекли след мокрых лап тигра, переходившего нам дорогу. – Во всех этих случаях можно было поклясться, что тигр нас видел, а мы его – нет. Он ведь контролирует своих преследователей, но зря не нападает. В уссурийской тайге изловили тигрят. Все тигрята те выросли, говорят, И успешно работают в цирке. С укротителем тигры играют в пинг-понг, Любят музыку – стукают лапами в гонг, И метлой подметают опилки. Укротитель зверей Леонард Левтушон Обладает магическим взглядом. На метровой афише он изображён Со зверями свирепыми рядом. В золочёном костюме он очень хорош И всем женщинам нравится очень. Потому-то ему, не жалея ладош, Аплодируют больше, чем прочим. У артиста, сыскавшего шумный успех И на родине, и за границей, Есть единственный друг, незаметнее всех, Скромный служащий – сторож зверинца. Для того, чтобы делались тигры добрей, Сторож этих зверей кормит мясом. Леонард Левтушон громкой славой своей Дяде Феде частично обязан. Укротителя тигров причислить нельзя К людям чёрствым и неблагодарным: Дядю Федю, поскольку друзья есть друзья, Часто водит он по ресторанам. А у дяди у Феди есть дома жена – Зачинатель семейных раздоров. Дядю Федю словами встречает она: – Ты опять назюзюкался, боров? – Дура ты; и бранишься – уйду вот к другой! И уходит в студёную осень. Нет у дяди у Феди другой никакой: Его женщины любят не очень. Федя к тиграм идёт: в клетке всё же тепло. И храпит он на мягких их лапах. Тигры, помня, что дядя творит им добро, Терпят алкоголический запах. Просыпается Федя у тигров, потом Вспоминает свой вечер вчерашний. Жаль, что женщины даже не знают о том, Что такой дядя Федя отважный! Зойка заметно повеселела; да и Черепанов с Тимофеевым заулыбались. Явно произошёл перелом в настроении. Мы стали разговаривать в полный голос. В конце концов, именно этого и требовала техника безопасности. Но боже мой, полдня прошагали, а – ни одной машины, ни попутной, ни встречной. Тигры их всех съели, что ли? А вот и мощное ответвление трассы влево, на Побединский участок. Присели отдохнуть; и тут – рокот лесовоза! С Победы выползает на Ясное мощная машина, за рулём – вылитый актёр Евгений Моргунов. Я – к нему с нашими новостями и вопросом «Далеко ли до тропы на Облачную по Изюбриному ключу?». Он – добродушно: – Да, приходила под утро тигра. Утащила у нас прямо на участке собаку. А попутных вам не будет: сегодня с участка по Холодному не возят лес. И поехал он себе, как в танке. А нам, сироткам, каково? Тигры пилят прямо по дороге. Надо сказать, устали мы крепко, да и нервы поиздёргались. Добрели до приличного ручейка, и я скомандовал: – Привал! Обед. От дороги мы отошли не более, чем на пять метров: все чувствовали, что тигры где-то рядом. Да и сушняка на обочине больше. Но мне пришлось пройти метров сто по дороге назад и при этом залезть в кусты: приступ «медвежьей болезни». Будем считать, от вчерашней затхлой тушёнки. Сижу в кустах и оглядываюсь: показать тигру, а через десять секунд и товарищам свою голую задницу было бы забавным; для кого? В это время Черепанов прошёл метров двадцать в лес поперёк дороги и наткнулся на останки собаки: аккуратно были выложены потроха и рядом одна лапа. Больше он ничего не заметил, да и не искал особо. Сфотографировал это дело; но никому ни слова не сказал до самого конца похода: пожалел наши нервы. Кишки ещё свежие, даже всего одна муха успела прилететь на них. Короче, к вечеру утомил нас этот стресс восьмичасовой; будто в одной клетке с тиграми. Да и дорога казалась бесконечной. Но вот слева какая-то большая деревянная беседка. Отдохнули и пошли дальше. А тигры идут себе прямо по дороге; она подсохла и следов почти не видно; мы бы и не замечали, если б не пялились на них с утра. Но вдруг характер следов изменился: они пошли как бы по струнке и строго полуметровым шагом. Через двести метров тигры остановились. Всё ясно: навстречу шёл чёткий след оленухи, и здесь она тоже встала, как вкопанная. Изящный такой след с полукопытцами прижатыми. Сделав кривой полушаг вперёд, оленуха сиганула влево, в сторону Уссури. Тигры – за ней; наконец-то ушли с нашей дороги. Идём километр спокойно. И тут навстречу – рокот мотора! Чёрный роскошный джип, в нём сидит солидный водитель. Притормозил по моему знаку. Я – к нему, коротко рассказал о тиграх, пожаловался, что девчонка всё-таки боится целый день. Он спокойно сказал: – Тут через триста метров – шлагбаум; вправо от него – турбаза. Там сторож Саня, скажете ему, чтобы вас принял: мол, начальник леспромхоза распорядился. Я только что был у него. Турбаза оказалась роскошной, свежевыстроенной с большим размахом в новорусском стиле. Саня – сама любезность, даже собаки его толерантные. О этих тиграх он не знал, но отнёсся как к обыденному. Смотрел наши карты и схемы, принёс свою кальку-план. Облачной на ней не было, но он всё показывал рукой на северо-запад и говорил, что за два часа можно дойти. Явный бред, в который, похоже, поверил Черепанов. Самое ценное: Саня сказал, что от той беседки у дороги идёт дорога на Облачную, по которой в прошлом году пытался прорубиться топорами и пилой грузовик с туристами. Китаев – Вячеслав Вездесущий? Я хотел переночевать на базе, но Черепанов загорелся идти. Отдохнули, попили водички и пошли назад, к беседке и следам тигров. А оттуда – очень сырая разбитая «дорога» вверх по Изюбриному ключу, пока не вышли к сумеркам на Соболиный, где и заночевали. Собственно, о тиграх кончено? Когда возвращались с Облачной, спугнули метров за полсотни медведицу с медвежонком, но это даже Зойку уже не волновало: после тигров-то медведи – как дворняжки. А многие фотки из этого похода Берсенев показывал нынешнему шефу внешней разведки, а тогда – премьер-министру Фрадкову, уговаривая его подписать распоряжение о создании Национального парка «Зов тигра». И фотка следов нашей тигрицы-собачницы вошла в рекламный буклет парка. Потом как-то некая Эля Шевчук сказала, что у неё подружка в инспекции «Тигр», и там часто обсуждают, почему к людям выходит почти всегда тигрица, а не тигр. Я заметил, что в монографии одного немца-фелинолога прочёл, что у всех кошек вообще самки гораздо общительнее самцов. Это связано с довольно долгим обучением котят ими. Если подведение под общий класс – объяснение, то вот вам оно. Наша тигрица в аккурат с первого сентября начала школу для своего оболтуса; предмет – кража собак у людей. Сводила его на Берёзовский хутор, под выстрел. Потом чисто утащила собаку у побединских лесорубов, вышла с ней на дорогу и дала её нести сыночку в зубах, как мышку, километров двенадцать! А ведь олени вокруг бегали. Но до них, да и до нас, этим неконфликтным тиграм не было никакого дела.
Тигры и мы Это была вторая ночёвка похода; позади – Герасимов ключ, спуск с Песчаного перевала к селу Ясному, заметно утомивший всех. После ужина, когда всё утихло, и мы тоже, далеко, где-то в районе хутора Берёзовский, замогильно-нервно завыла собака. Вскоре ей подтянула другая; а ещё через полчаса грянул выстрел. Подумалось: «Будто тигра отгоняют…». А перед самым рассветом, когда я уже не спал, издалека, со стороны Победы, донёсся короткий энергичный рык. «Собака?» - спросил Тимофеев. Я промолчал. День обещал быть ясным и жарким, как в августе, хотя уже начался сентябрь. Собрав рюкзаки, мы почти час ждали на трассе попутного лесовоза – ни одного! Наконец, подобрала нас большая прицепная платформа, тащимая огромным трактором «Кировцем». В ней сельчане ехали на сеноуборку; от них я и узнал, что лесоучасток стройбата в Нижнем давно ликвидирован, так что лесовозы туда теперь редкость. Это же переться пешком целый день! И вот мы одни на дороге. Прошли не более километра, как я заметил метров за полсотни – посреди дороги лежит вроде пропитанное мазутом полотенце, скрученное в жгут. Пока подходили, я всё понял: - А это, ребята, тигр накакал!... Все притихли. Покачали головами. И тут же заметили следы. Дорога была ещё влажная, грязная – позавчерашний дождь её полил. Вроде и небольшой след, но как представишь себе эту кошку, судя по помёту, до метра в холке… - Свежее, - потыкал палкой в помёт Черепанов. - Ладно, пошли! – решил я. – Сейчас попутки будут. Но уже все мы не могли отвести взгляд от чёткой цепочки следов. Довольно быстро заметили, что размеры лап резко различны; нередко малый след – поверх большого. Тигрица с тигрёнком? Если двухлетка, так это здоровяк; а ходят с мамой и до трёх лет. Ещё чего не хватало! Черепанов часто фотографировал. Между тем установилась полная тишина; да и мы перешли на вполголоса. И – ни одной попутки, хоть тресни! - Глядите: кровь…, - заметил первым Тимофеев. Да, видимо, тигры здесь постояли. И капли крови, ещё алые, нарисовали «шаровое скопление звёзд» посреди дороги. Дело принимало совсем дурной оборот. Час от часу не легче. Все смотрели на меня, как на старшего и опытного ( ? ). – По инструкциям – нам надо бы вернуться… Получается, тигрица раненая или с раненым тигрёнком идут впереди нас. Дорога петляет, да и вверх-вниз. Прощай, гора Облачная? Сколько сил уже отдано, да и денег… Но: мы ведь слышали только один выстрел, часов двенадцать назад, верно? А с тех пор тигр любую рану бы зализал да и ушёл бы за полсотни км. Или бы забился уже в чащу. А эти идут себе ровно… И тут меня осенило: – Это не его кровь! Это он в зубах несёт добычу, скорее всего – собаку. Вот только что он не ест её так долго? Я чуть не обнюхал этот капёж крови, пытаясь найти хоть шерстинку собачью; но – какой из меня следопыт? – Ну, вперёд! Тигры не ранены, довольны добычей, сытые… Скоро уйдут с дороги. И мы пошли непроизвольно крадущейся походкой. Но встал вопрос: кто из двух зверей несёт добычу? И тут мы стали замечать, что малые следы, тигрёнка, пошли почти по средней линии дороги, а большие стали нередко уходить на обочину, чаще на левую, а то и вообще с дороги. Но капель крови, как ни старались, мы больше не видели. Тигрица отдала тигрёнку нести собаку, а сама пошла обок, будто боевое охранение? Я стал вспоминать и рассказывать, что для меня это был четвёртый след тигра. Первый – в бухте Евстафия, когда я работал с геологами ( С. Коренбаум, Г. Валуй из ДВГИ и Гарик Суслов из ВСЕГЕИ, из лаборатории «царя зверей» Льва Красного ). Тогда Гарик вышел на след со своей лаборанткой, а потом и мне показал. Второй раз – в группе из четырёх туристов под командой Гены Мякина мы часа два шли по заболоченной дороге-тропе вдоль следа большого тяжёлого тигра в бассейне реки Синанча ( Перевальная). Это был маршрут Рощино – Мартынова Поляна. Третий раз – я и Щуковский выходили с Ванчина по Таухе и пару раз пересекли след мокрых лап тигра, переходившего нам дорогу. – Во всех этих случаях можно было поклясться, что тигр нас видел, а мы его – нет. Он ведь контролирует своих преследователей, но зря не нападает. В уссурийской тайге изловили тигрят. Все тигрята те выросли, говорят, И успешно работают в цирке. С укротителем тигры играют в пинг-понг, Любят музыку – стукают лапами в гонг, И метлой подметают опилки. Укротитель зверей Леонард Левтушон Обладает магическим взглядом. На метровой афише он изображён Со зверями свирепыми рядом. В золочёном костюме он очень хорош И всем женщинам нравится очень. Потому-то ему, не жалея ладош, Аплодируют больше, чем прочим. У артиста, сыскавшего шумный успех И на родине, и за границей, Есть единственный друг, незаметнее всех, Скромный служащий – сторож зверинца. Для того, чтобы делались тигры добрей, Сторож этих зверей кормит мясом. Леонард Левтушон громкой славой своей Дяде Феде частично обязан. Укротителя тигров причислить нельзя К людям чёрствым и неблагодарным: Дядю Федю, поскольку друзья есть друзья, Часто водит он по ресторанам. А у дяди у Феди есть дома жена – Зачинатель семейных раздоров. Дядю Федю словами встречает она: – Ты опять назюзюкался, боров? – Дура ты; и бранишься – уйду вот к другой! И уходит в студёную осень. Нет у дяди у Феди другой никакой: Его женщины любят не очень. Федя к тиграм идёт: в клетке всё же тепло. И храпит он на мягких их лапах. Тигры, помня, что дядя творит им добро, Терпят алкоголический запах. Просыпается Федя у тигров, потом Вспоминает свой вечер вчерашний. Жаль, что женщины даже не знают о том, Что такой дядя Федя отважный! Зойка заметно повеселела; да и Черепанов с Тимофеевым заулыбались. Явно произошёл перелом в настроении. Мы стали разговаривать в полный голос. В конце концов, именно этого и требовала техника безопасности. Но боже мой, полдня прошагали, а – ни одной машины, ни попутной, ни встречной. Тигры их всех съели, что ли? А вот и мощное ответвление трассы влево, на Побединский участок. Присели отдохнуть; и тут – рокот лесовоза! С Победы выползает на Ясное мощная машина, за рулём – вылитый актёр Евгений Моргунов. Я – к нему с нашими новостями и вопросом «Далеко ли до тропы на Облачную по Изюбриному ключу?». Он – добродушно: – Да, приходила под утро тигра. Утащила у нас прямо на участке собаку. А попутных вам не будет: сегодня с участка по Холодному не возят лес. И поехал он себе, как в танке. А нам, сироткам, каково? Тигры пилят прямо по дороге. Надо сказать, устали мы крепко, да и нервы поиздёргались. Добрели до приличного ручейка, и я скомандовал: – Привал! Обед. От дороги мы отошли не более, чем на пять метров: все чувствовали, что тигры где-то рядом. Да и сушняка на обочине больше. Но мне пришлось пройти метров сто по дороге назад и при этом залезть в кусты: приступ «медвежьей болезни». Будем считать, от вчерашней затхлой тушёнки. Сижу в кустах и оглядываюсь: показать тигру, а через десять секунд и товарищам свою голую задницу было бы забавным; для кого? В это время Черепанов прошёл метров двадцать в лес поперёк дороги и наткнулся на останки собаки: аккуратно были выложены потроха и рядом одна лапа. Больше он ничего не заметил, да и не искал особо. Сфотографировал это дело; но никому ни слова не сказал до самого конца похода: пожалел наши нервы. Кишки ещё свежие, даже всего одна муха успела прилететь на них. Короче, к вечеру утомил нас этот стресс восьмичасовой; будто в одной клетке с тиграми. Да и дорога казалась бесконечной. Но вот слева какая-то большая деревянная беседка. Отдохнули и пошли дальше. А тигры идут себе прямо по дороге; она подсохла и следов почти не видно; мы бы и не замечали, если б не пялились на них с утра. Но вдруг характер следов изменился: они пошли как бы по струнке и строго полуметровым шагом. Через двести метров тигры остановились. Всё ясно: навстречу шёл чёткий след оленухи, и здесь она тоже встала, как вкопанная. Изящный такой след с полукопытцами прижатыми. Сделав кривой полушаг вперёд, оленуха сиганула влево, в сторону Уссури. Тигры – за ней; наконец-то ушли с нашей дороги. Идём километр спокойно. И тут навстречу – рокот мотора! Чёрный роскошный джип, в нём сидит солидный водитель. Притормозил по моему знаку. Я – к нему, коротко рассказал о тиграх, пожаловался, что девчонка всё-таки боится целый день. Он спокойно сказал: – Тут через триста метров – шлагбаум; вправо от него – турбаза. Там сторож Саня, скажете ему, чтобы вас принял: мол, начальник леспромхоза распорядился. Я только что был у него. Турбаза оказалась роскошной, свежевыстроенной с большим размахом в новорусском стиле. Саня – сама любезность, даже собаки его толерантные. О этих тиграх он не знал, но отнёсся как к обыденному. Смотрел наши карты и схемы, принёс свою кальку-план. Облачной на ней не было, но он всё показывал рукой на северо-запад и говорил, что за два часа можно дойти. Явный бред, в который, похоже, поверил Черепанов. Самое ценное: Саня сказал, что от той беседки у дороги идёт дорога на Облачную, по которой в прошлом году пытался прорубиться топорами и пилой грузовик с туристами. Китаев – Вячеслав Вездесущий? Я хотел переночевать на базе, но Черепанов загорелся идти. Отдохнули, попили водички и пошли назад, к беседке и следам тигров. А оттуда – очень сырая разбитая «дорога» вверх по Изюбриному ключу, пока не вышли к сумеркам на Соболиный, где и заночевали. Собственно, о тиграх кончено? Когда возвращались с Облачной, спугнули метров за полсотни медведицу с медвежонком, но это даже Зойку уже не волновало: после тигров-то медведи – как дворняжки. А многие фотки из этого похода Берсенев показывал нынешнему шефу внешней разведки, а тогда – премьер-министру Фрадкову, уговаривая его подписать распоряжение о создании Национального парка «Зов тигра». И фотка следов нашей тигрицы-собачницы вошла в рекламный буклет парка. Потом как-то некая Эля Шевчук сказала, что у неё подружка в инспекции «Тигр», и там часто обсуждают, почему к людям выходит почти всегда тигрица, а не тигр. Я заметил, что в монографии одного немца-фелинолога прочёл, что у всех кошек вообще самки гораздо общительнее самцов. Это связано с довольно долгим обучением котят ими. Если подведение под общий класс – объяснение, то вот вам оно. Наша тигрица в аккурат с первого сентября начала школу для своего оболтуса; предмет – кража собак у людей. Сводила его на Берёзовский хутор, под выстрел. Потом чисто утащила собаку у побединских лесорубов, вышла с ней на дорогу и дала её нести сыночку в зубах, как мышку, километров двенадцать! А ведь олени вокруг бегали. Но до них, да и до нас, этим неконфликтным тиграм не было никакого дела.
|
Обратная связь |
|
|